Против течения - Страница 65

Кейт вспомнила, что где-то в шкафу валялась инструкция шестидесятилетней давности… Как раз в то время, поговаривали, и завершили производство бумаги.

— А это еще что? — Шейд вертела в руках открытую банку и пересыпала маленькие зерна. — Похожи на гранулы, но таких в месте, где меня держали, я не видела.

— Это зерна кофе, — вздохнула Кейт. Меньше всего ей нравилось объяснять. В такие моменты девушка чувствовала себя зазнайкой или умняшей, коими Кейт себя не считала. Впрочем, низкая самооценка редко доставляла ей проблем в жизни.

— Кофе? Никогда бы не подумала. Я думала, кофе — это растворимый порошок, который заливают кипятком.

— Эта бурда только зовется «кофе». С настоящим кофе имеет мало общего.

Кейт рылась в шкафу и все-таки нашла старую и потрепанную инструкцию. Краски поблекли и выцвели, и пахла маленькая книжка отнюдь не свежо.

— Вот тебе книжка о кофейных машинах и турках. Можешь почитать на досуге, — «дикарка» передала инструкцию подруге.

Шейд взяла в руки предмет и поблагодарила. Аккуратно взявшись за уголок, она не смогла удержаться от восхищенного вздоха. И перелистывала аккуратно, очень бережно. Кейт впервые видела человека заинтересованного познавать мир, человека с горящими от любопытства глазами, человека не безразличного к предметам старины. Раньше «дикарка» считала себя единственной в своем роде. Теперь же она знала, что такие люди всегда были…

И Кейт даже верилось в то, что когда-то человечество и впрямь жило так же, как это описывалось в книгах.

— Это просто поразительно. Держать в руках всю запись целиком. Трогать каждую страницу. Проводить по ней рукой… Каждый лист оригинален, он от легкого прикосновения пальцев не сменится на другой. Он долговечнее, — восхищенно произнесла Шейд.

— На самом деле, со временем, древесина превращается в труху. Потому и книги обратились в прах, ибо должного ухода за ними люди не осуществляли. Все оцифровали, да кинули в свои библиотеки. Первый раз, когда я услышала про книги, то злилась на них, — горько усмехнулась Кейт, стыдясь своей детской непосредственности. — Думала, что прекрасные зеленые растения погибли из-за них. Но потом, со временем, поняла, что они не причем. Человек вырубал деревья, чтобы расчистить территорию для городов. Вот и вся горькая правда. А книги канули в Лету. Людям стало куда интереснее скачивать целые архивы информации. Книги перестали увлекать. Они были скучными, хотели чему-то научить читателей, заставить их думать. И тогда люди обратились к электронному письму. Каждый стал вести блог, в котором описывал свою скучную жизнь. Я даже нашла в одном старом, покосившемся домике на окраине города частную библиотеку. И залпом прочла книги писателей двадцатого века. Один вот мне не понравился. Он писал про людей, сжигавших книги. Глупый был мужик. Книги оказались не так опасны, люди, всегда тяготевшие к развлечениям, просто отвернулись от них. И вместо книг мы получили бездушные электронные тексты. Некому стало читать книги. А, учитывая политику правительства, то и незачем. Ведь развитие не поощряется.

Вот Кейт и высказала все, что накопилось на душе. И как-то легче стало. Она и раньше хотела выговориться, но ее коллеги-повстанцы ничего бы не поняли. Свободу эти люди представляли иначе. Они сражались за отсутствие гнета, а не за широту взглядов.

Шейд все прекрасно поняла. Она прижала книжку к груди, не желая с ней расставаться.

— Можешь забрать ее позже. Я хочу кое-что показать, — продемонстрировала пакет с краской «дикарка».

Нехотя, Шейд вернула инструкцию. Девушки вновь вернулись на крышу. И вновь их головы взъерошил хулиганистый ветер. Только на сей раз он принес с собой тепло. А может, просто понимание согревало девушек…

— Не хочу разрисовывать стену, так что попробуем начать с крыши, — кинула себе сумку под ноги Кейт.

Она достала пару баллончиков, встряхнула их как следует и сделала первые два распыления. И так и продолжила трясти, потихоньку распыляя краску. То одну брала, то другую… Слой накладывался на слой, но больше семи раз одно место Кейт не красила. Толщина казалась достаточной. И вскоре у девушки вышло красивое и яркое сердце.

— Нравится? — посмотрела Кейт на подругу. Та лишь кротко кивнула. — Это называется граффити.

Кейт чуть-чуть еще повозилась с рисунком, а затем отошла подальше.

— Через двенадцать часов краска засохнет, и картинка будет выглядеть сочнее, — с гордостью в голосе произнесла «дикарка». — Страсть к раскрашиванию стен в человеке заложена самой природой. Порой пробуждаются древние инстинкты, ведь еще первобытные люди раскрашивали свои пещеры и оставляли на скалах первые рисунки. Спустя несколько тысяч лет новые поколения вновь взялись за краски. И уже в джунглях больших городов стали разукрашивать стены новых пещер — домов.

— Интересная мысль, — кивнула Шейд, встряхивая баллончик. — Мне вот чаще приходят в голову мысли не о прошлом, а о культуре…

Синеволосая повернулась спиной к подруге и принялась выводить фигуру на крыше. «Запомнила алгоритм действий с первого раза», — восхитилась Кейт, испытав легкий укол зависти.

— Моя история очень похожа на фольклорные истории про принцессу, которую держали в замке дракона и которую затем спас прекрасный принц, — произнесла Шейд. Эти слова заставили Кейт покраснеть. — Но принцесса — даже лучше. Ведь девушке девушку легче понять.

— И каково там было? — решила уйти от смущающей темы Кейт.